Страна, в которую возвращаются. Екатерина Михайлова

ТЕКСТ: ЕКАТЕРИНА МИХАЙЛОВА

Израиль — страна, отношения с которой
каждый выстраивает индивидуально.
Одни посещают ее,
тщательно предварительно подготовившись, другие наносят свой визит случайно — в перерыве между осмотром египетских пирамид и дайвингом на Красном море. Кто-то едет в Землю обетованную паломником,
кто-то на отдых, кто-то возлагает надежды получить здесь просветление, разобраться в себе или даже обрести вторую родину. Моя история отличается от всего вышеперечисленного.

Посещение Израиля было для меня очень желанным и особенным событием. Первое знакомство с ним состоялось еще в школе: в делегации девятиклассников из голландского города Неймеген, приехавшей в наш лицей по обмену, был паренек, предпочитавший говорить не о тюльпанах, а о земле своих предков, на которой он побывал незадолго до приезда в Россию. Рассказы о величии израильской пустыни, о чудесах Мертвого моря, о красоте и разнообразии храмов Иерусалима сильно врезались в детскую память. С тех пор интерес к Израилю подсознательно постоянно меня сопровождал. Через семь лет мне удалось там побывать.
Поездка выдалась короткой — мое непосредственное знакомство с Израилем длилось всего пять дней, хотя, по словам бывалых путешественников, на эту страну требуется минимум три недели. Учитывая ограниченный временной ресурс (длина человеческой жизни) и разнообразие нашей планеты, это очень щедрый срок: редкой стране дается привилегия столь продолжительного в ней пребывания.
Оазис на побережье Мертвого моря
Уже через несколько часов после прилета, направляясь в национальный парк Эйн-Геди и любуясь то песчаными дюнами, то золотом куполов, то пестротой оазисов, я пришла к выводу, что ради одной возможности смотреть на все это разнообразие стоит перетерпеть все пограничные и таможенные формальности, которые в Израиле особенно строги.

Больше всего меня впечатлил мир кактусов. Прежде мы встречались с малютками — обитателями компьютерных столиков и мексиканскими экземплярами из ботанических садов, что растут «по стойке смирно» и мечтают дотянуться до неба. Эйн-Геди показал мне, что бывают кактусовые  клумбы и живые изгороди, аллеи и лабиринты, кактусы-кусты и кактусы-деревья (сравнение вполне правомерное — по мощи ствола и его разветвленности).
Синь и соль Мертвого моря, его гористо-пустынное охристое обрамление, простор и жар (средняя температура здесь всегда на три-четыре градуса выше температуры средиземноморского побережья) создают впечатление райского уголка. Тонкость грани между опасностью и целительностью пребывания в этой точке земного шара дополняет спектр ощущений. Вы не просто наслаждаетесь, вы получаете удовольствие, не на шутку рискуя, — вода Мертвого моря разъедает даже ювелирный клей, что уж говорить о нежных слизистых оболочках. Берегите глаза: говорят, от местной соли можно ослепнуть. Я была умеренно осторожна и все-таки испытала свое зрение на прочность. Правда, обошлось без потерь, но пережитая получасовая режуще-колющая пытка — тот житейский опыт, без которого вполне можно обойтись.

Символ воинской доблести
Другим обязательным для меня пунктом программы должен быть визит в крепость Масада. Добраться до этого объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО можно по канатной дороге, но для меня было принципиально важно совершить пешее восхождение по так называемой «змеиной тропе», которая серпантином вьется вокруг одной из гор Иудейской пустыни. Только так можно по-настоящему прочувствовать, каких трудов стоило возведение этого сооружения. Подъем в умеренном темпе с передышками и разговорами со спускавшимися посетителями занял у меня около двух часов.
История крепости показалась мне образцом человеческого мужества и силы воли. Основанная в I веке до н. э. и значительно расширенная при царе Ироде Великом, во время Первой Иудейской войны (вторая половина I века н. э.), она стала последним оплотом иудеев в их борьбе против римлян. Внешний вид и планировка Масады, ее многоярусные дворцы, продуманная система водоснабжения, логичное размещение множества служебных построек впечатлили глубиной инженерно-архитектурной мысли.

Здравствуй, Белый город!
Какая может быть поездка в Израиль без посещения Иерусалима? Насколько этот город притягателен, настолько он сложен и многослоен. Три тысячелетия истории, сумасшедшее смешение этносов и языков, религий и мировоззрений. Чтобы погружение в особенную городскую среду прошло как можно мягче, лучше, по возможности, приезжать сюда поздним вечером, когда большинство центральных торговых точек уже закрыто. Тишина в сочетании с темной южной ночью и незнакомыми звездами помогут увидеть Ершалаим в максимально привлекательном свете. Именно в такой обстановке можно по достоинству оценить магию света иерусалимских фонарей. Их яркие огни, отраженные каменной плиткой мостовой, отполированной ногами миллионов гостей древнего города, создают удивительный световой эффект.
Карты города у меня не было, но, доверившись интуиции, я все же дошла до Стены плача. Местные жители рассказали, что это название дали Стене иностранцы (видимо, арабы), которые наблюдали, как изо дня в день иудеи приходили сюда читать молитвы и общаться с Богом. Для евреев же — это Западная стена Храма.
Самые большие храмы, где мне довелось побывать, — это Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге и собор святого Патрика в Дублине. Но если мысленно представить себе первоначальный облик Иерусалимского Храма, от которого сохранились только руины, то получится сооружение воистину необыкновенных размеров.
Время приближалось к полуночи, четверг, рядовой будний день обычной рабочей недели. На удивление, людей у Стены не становилось меньше. Взамен уходивших появлялись новые. Круглосуточная, круглогодичная вахта «плача».
Иерусалим представил мне не только колоссальный религиозный коктейль, но и картину восточного базара. Тот факт, что всего в нескольких метрах от храма Гроба Господня можно приобрести связку лавровых листьев, фантастические смеси специй или даже диван, меня, скорее, немного огорчил, чем порадовал. Но это вопрос личного восприятия. Мои провожатые, определенно, не разделяли таких переживаний и искренне наслаждались возможностью азартно поторговаться.

Город эклектики
Вечно бодрствующий Тель-Авив — полный антипод Иерусалима. Ближе к выходным сюда стягивается значительное количество израильской молодежи, которая семейному празднованию шабата предпочитает пляжный отдых и многообразие студенческих вечеринок. Архитектура конструктивизма поддерживает образ Тель-Авива как прогрессивного культурного центра. Особенно меня впечатлило соседство геометрически выверенных бетонных домов в стиле «баухаус» и небоскребов, демократично устроенной центральной городской артерии — проспекта Ротшильда — и заселенных беженцами из Африки трущоб вблизи городского автовокзала Тахана мерказит.
В поисках старины стоит направиться в район Яффа. В нем древние мечети стоят бок о бок с современными скульптурами сказочных существ, а улицы носят названия знаков Зодиака. Это не только центр притяжения для туристов, но и излюбленное место для проведения самых разных праздников — от юбилеев до бар-мицва (иудейского праздника совершеннолетия для юношей). Мне, например, посчастливилось увидеть свадебную церемонию фалаша — выходцев из Эфиопии. Благодаря этому изучение мной городской панорамы и стройных минаретов на фоне лазурного Средиземного моря происходило под аккомпанемент африканских бубнов и барабанов.
Приятен для прогулок и район Неве-Цедек — он существует с 1887 года и изначально заселялся представителями израильской интеллигенции, деятелями культуры и искусства. Красочные дома самой разной расцветки, бирюзовые рамы и синие двери, почтовые ящики и фонари причудливых форм создают особую, почти деревенскую атмосферу уюта. Именно здесь мне удалось пополнить свои запасы сувениров наиболее редкими и необычными экземплярами.

Об израильтянах
Израиль — очень семейная страна. Страна, где половина пассажиров автобуса здоровается с водителем за руку, а со всех сторон доносится знакомое приветствие «шалом».
Заблудиться как в Тель-Авиве, так и в Иерусалиме проще простого. Но местные жители не оставят в беде. Любая легкая озабоченность на вашем лице будет расценена как повод начать разговор. Вас поймут на любом языке, причем не только объяснят, как найти дорогу, но и проводят до такого пункта, от которого вы гарантированно доберетесь до цели. Учитывая действующий с сентября 2008 года безвизовый режим между Россией и Израилем и давние межгосударственные культурно-исторические связи, услышать русскую речь на улицах можно если не на каждом шагу, то на каждом перекрестке. Сами израильтяне говорят, что русский язык имеет неофициальный статус четвертого по степени распространенности (после иврита, арабского и английского).
Сойти за местного довольно проблематично, поскольку туристы из Европы постоянно совершают одну и ту же ошибку: забывают о хорошей защите от солнца. Обладателей покрасневших лиц в шутку ласково называют «томатами». Чаще всего они встречаются среди русских и французов.

Отличительная черта израильтян — их напористость. Она вырабатывается под влиянием окружающей действительности и практикуется, например, в любых торговых операциях: покупатели обслуживаются не в порядке очередности к прилавку, а по громкости их реплик. Вперед идут самые крикливые, тихони могут и вовсе стоять до бесконечности.
Любопытным изобретением мне показалась игра «маткот» — это ракеточный вид спорта, нечто среднее между большим и настольным теннисом. Игра не требует специальной подготовки и ведется один на один либо пара на пару, задача — как можно дольше удержать мяч в воздухе. Размеренный ритм маткота — звуковое сопровождение чуть ли не каждого пляжа страны.

****
Каждый израильтянин в разговоре между делом напоминал мне, что Израиль — маленькая страна, и приводил такой аргумент: расстояние между Тель-Авивом и Иерусалимом занимает час езды, а за четыре часа можно добраться до самой удаленной от Тель-Авива точки — до Эйлата, израильского выхода в Красное море. Я бы прежде всего сказала, что Израиль — страна с самой высокой в мире плотностью культурно-исторических фактов на один квадратный метр.
Увидев этот край единожды, люди возвращаются в Израиль вновь и вновь. Причем, как правило, не через 20–30 лет, а буквально в следующий отпуск. С высокой долей вероятности мои взаимоотношения с этой землей будут развиваться именно так…