Муниципальные выборы в Турции: власть и оппозиция

АЛЕКСАНДР СОТНИЧЕНКО, доцент Факультета международных отношений СПбГУ

Достаточно давно состоявшиеся в Турции выборы хотя и имели муниципальный формат, тем не менее превратились в настоящее сражение между властью и оппозицией. Поэтому у многих обозревателей в стране и за ее пределами назрел вопрос: не стали ли они началом конца эпохи Партии справедливости и развития, находящейся у власти бессменно на протяжении целого десятилетия.

Великое десятилетие

За время пребывания у власти Партии справедливости и развития (ПСР) Турция изменилась коренным образом. Она стала членом «Большой двадцатки», ВВП вырос втрое, а экспорт увеличился в пять раз. Ей удалось отказаться от ущербной политики под лозунгом «Турция окружена тремя морями и четырьмя врагами» и начать воплощать в жизнь новый лозунг — «Ноль проблем с соседями». В результате в кратчайший срок удалось примириться с традиционными политическими конкурентами. Стоило Турции раскрыться миру, как туристический поток вырос втрое, а Стамбул превратился в настоящий европейский город с ярко выраженным восточным колоритом.

Серьезные изменения проходили и внутри страны. Например, удалось достичь прорыва на курдском направлении, и ПСР стала первой турецкой партией, в которую курды вступали добровольно, а потенциальная проблема сепаратизма нивелировалась экономической привязкой к Турции автономного Северного Ирака. Беднейшие районы на юго-востоке Анатолии вдруг начинали расцветать благодаря развитию турецко-иракской и турецко-сирийской торговли, а вслед за нищетой постепенно уходил и спрос на терроризм. Турция превращалась в свободное независимое государство, настоящего регионального лидера, пользующегося авторитетом во всем мире.

Немалую роль в этом процессе сыграло бурное развитие российско-турецких отношений. За последние 15 лет уровень взаимной торговли вырос в 30 раз. На моих глазах происходила эволюция образа России в Турции: из страны проституток, челноков и быковатых туристов она превращалась в некий символ успеха и благосостояния. Примечательно, что в произведениях современного турецкого кинематографа часто присутствует герой — успешный бизнесмен, символом благосостояния которого является сотрудничество с российскими компаниями.

Противостояние — демократическая, ориентированная на умеренный ислам власть и светская оппозиция — завершалось явным поражением последних. Власти оригинально распорядились самыми острыми политическими моментами, которые оппозиция могла бы взять на вооружение. Они отнюдь не спешили сносить памятники Ататюрку и уничтожать его наследие, а главного противника, армию, поставили на место под лозунгами вестернизации системы и вступления в ЕС. Казалось, ничто не могло помешать успешному развитию страны. Однако проблемы появились извне, а власти оказались не в состоянии с ними совладать.

Арабская весна

Региональные потрясения «арабской весны», казалось, сулили неслыханные дивиденды турецкому руководству. Наследники идеологии светского национализма в Тунисе, Ливии, Египте, Сирии и Йемене стремительно теряли свое влияние перед лицом выступавших за демократизацию и исламизацию организованных масс. Но если в Турции смена политической элиты произошла бескровно и в рамках конституции, то в арабском мире не обошлось без революций и кровопролития.

Руководство Турции почти сразу восприняло арабские революции как возможность расширить свое влияние в регионе, который в прошлом входил в состав Османской империи. Политологи определили эту идеологию, направленную на возрождение влияния Анкары на постосманском пространстве от Балкан до Северной Африки, термином «неоосманизм». По мнению большинства влиятельных, близких к властям турецких политиков, новые политические силы Ближнего Востока после свержения светских военных режимов обязательно должны были обратиться к успешному опыту Турции по проведению политических и экономических реформ, приватизации госсобственности и отстранению армии от реальных рычагов управления государством. Именно поэтому Турция довольно легко рассталась со многими проектами и инвестиционными программами, которые связывали ее с режимами М. Каддафи в Ливии, Х. Мубарака в Египте и Б. Асада в Сирии, сделав ставку на их политических оппонентов.

Однако довольно скоро арабы отказались воспринимать турок как «старших братьев» и «учителей-реформаторов». По меткому выражению Б. Асада — «не захотели признать Эрдогана халифом». Не иначе как сказался исторический антагонизм между арабами и турками, основанный на бессмысленном споре о том, чья цивилизация древнее и где зародился ислам. Серьезные разногласия намечались и по линии взаимоотношений между религией и государством: турецкая секулярная модель была отвергнута большинством лидеров «Братьев-мусульман» — ихванов. Крупнейшая на Ближнем Востоке их организация, египетская, сохраняла с Турцией дружеские отношения, однако не желала ее вмешательства во внутренние дела своей страны. Находившиеся многие десятилетия в подполье сторонники президента М. Мурси хотели воплощения своей мечты об исламском порядке «здесь и сейчас» и фактически проигнорировали турецкий опыт последовательного и конституционного отстранения армии от рычагов реального управления.

Не лучше ситуация складывалась в относительно благополучном Тунисе, где партия «Ан-Нахда» предпочла заниматься проблемами передела собственности предыдущей политической элиты и внутрипартийной борьбой вместо реальных экономических и социальных реформ. Это стало одной из главных причин поражения революционных сил во всех арабских странах, где к власти пришли повстанцы, а вместе с ними и турецкого руководства, сделавшего на них ставку.

В 2013 году на Ближнем Востоке произошел еще ряд перемен не в пользу руководства Турции. Ее основной союзник в регионе, Катар, значительно снизил свой профиль участия в конфликте в связи со сменой эмира. Саудовская Аравия и вовсе оказалась на противоположной стороне, фактически поддержав в Египте военный переворот, а в Сирии финансируя группировки, оппозиционные протурецкому Сирийскому национальному совету.

Для оправдания своего вмешательства в дела соседней Сирии в конце 2011 года Турция официально отказалась от политики «Ноль проблем с соседями», которая к тому времени позволила установить дружественные отношения со всеми приграничными государствами, кроме Армении. В результате такой региональной политики Анкаре за последние два года удалось улучшить связи только с Грузией, Азербайджаном и Северным Ираком. Зато появились новые неприятности. В результате развития в Сирии гражданского противостояния ее курдские районы, находящиеся под контролем Курдской рабочей партии, объявили о своей независимости, что добавило напряженности в сирийско-турецкие отношения.

Результатом такого активного вмешательства Турции в ближневосточные дела стали ее вполне ощутимые экономические потери. За размещение сотен тысяч сирийских беженцев в приграничных районах пришлось платить из бюджета, поскольку поступления из катарских и саудовских фондов значительно снизились. Экономические потери от прерванных революцией контрактов в Ливии оцениваются в 20 миллиардов долларов. Почти полностью прекратилась торговля с Сирией. Кроме того, ранее через ее территорию проходили транзитные пути для турецких товаров в страны Персидского залива, теперь же поставки приходится осуществлять через израильский порт Хайфа, что значительно дороже. Египетские военные власти также стремятся ограничить деятельность турецкого бизнеса, памятуя о прочных связях Анкары с поставленным вне закона движением «Братья-мусульмане». Главный союзник режима Б. Асада, Иран, в настоящее время также не спешит развивать отношения с Турцией, равно как и Россия: в 2013 году наблюдалось снижение показателей взаимной торговли. Все эти факторы стали основной причиной резкого снижения темпов экономического роста Турции и снижения курса ее валюты.

Обострение внутриполитического конфликта

Крах турецкой ближневосточной внешней политики и последовавший вслед за этим экономический кризис не замедлили сказаться на внутренней стабильности в стране. Первой «ласточкой» стали события вокруг парка Гези в мае-июне 2013 года. Попытка властей вырубить маленький парк в центре Стамбула обернулась многотысячными протестами левых сил, повлекшими за собой побоище с участием полиции, применением водометов и слезоточивого газа. Эти события в значительной степени испортили имидж Р. Т. Эрдогана, который постоянно ссылался на европейские политические нормы и призывал к демократизации жизни в стране. Летом 2013 года произошел настоящий переворот в народном сознании, вслед за которым рейтинг премьера и его партии покатился вниз.

Однако большой пользы оппозиции эти события не принесли. Народно-республиканская партия (НРП) и Партия националистического движения (ПНД) не смогли извлечь из них достаточного урока. Светские силы продолжили эксплуатировать идеологические клише, основанные на критике правительства и старых секуляристских националистических лозунгах времен Ататюрка. Традиционный их союзник, армия, была обезглавлена в результате процесса по делу «Эргенекон». Массовые протесты, ограничившиеся лишь критикой власти, не смогли консолидировать народ вокруг националистической, леволиберальной идеи или партии. В результате в Турции возник политический вакуум из-за того, что многие сторонники ПСР разочаровались в ее руководстве, однако к светской оппозиции не перебежали. В эту-то брешь и вклинилась новая политическая сила, ранее державшаяся в тени.

Движение «Хизмет» как новый хозяин политического дискурса

Никакой формальной организации последователей проживающего в США мусульманского проповедника Ф. Гюлена, адептов учения о мире, толерантности и диалоге цивилизаций не существует. Движение представляет собой настоящую международную сеть, сформированную вокруг духовного лидера, но лишенную иерархии. В Турции популярность его довольно велика, но еще недостаточна для воздействия на всех избирателей. В первую очередь это связано с тем, что прежде исламский электорат пришлось делить со сторонниками Эрдогана, которые, в свою очередь, являются политическими наследниками движения «Милли гёрюш».

Впрочем, к обладанию самой властью сторонники джемаата, по их собственным словам, никогда не стремились, предпочитая оставаться в тени и заниматься многочисленными гуманитарными проектами. Создание политической партии противоречит самому принципу движения «Хизмет» — невмешательства в реальную политику, в чем его сторонники противопоставляют себя «политическим исламистам» — ихванам и последователям «Милли гёрюш».

Отношения между двумя исламскими движениями никогда не были идеальными. «Милли гёрюш» ориентировался на турецкие суфийские ордена, выражал готовность к активной политической деятельности и выступал с обычной для исламистов критикой Израиля, США и западной цивилизации. Последователи же Ф. Гюлена создали организацию нового типа. Она воздерживается от проклятий в сторону Запада и Израиля, отказывается от использования религии в политической жизни, предлагая идею глобального межцивилизационного диалога. В 2002 году сторонники двух исламских движений все же заключили друг с другом тактический союз и поддержали на выборах ПСР. Однако «Хизмет» старательно избегал прямых ассоциаций с правящим режимом и не всегда давал положительные оценки его деятельности.

События кризисного 2013-го стали поворотной точкой для отношений между двумя самыми влиятельными исламскими организациями Турции. Падение рейтинга правительства, слухи о болезни премьера и общая усталость народа от его более чем 10-летнего лидерства заставили сторонников движения «Хизмет» пойти на решительные шаги — отмежеваться от всех непопулярных мер, принятых правительством ПСР, а также от неблагоприятных результатов политики последних лет.

Война была объявлена 17 декабря, когда по обвинению в коррупции задержали 52 человека из ближайшего окружения премьера. Р. Т. Эрдоган не собирался сдаваться и уволил 20 высокопоставленных чиновников из прокуратуры, включая главного прокурора страны. Радикальным перестановкам подвергся и кабинет министров. Премьер сделал ряд резких заявлений, обвиняя Ф. Гюлена в создании «параллельного государства» и в «грязной политической игре». Ф. Гюлен в свою очередь отрицал все обвинения в свой адрес и подал на Р. Т. Эрдогана в суд за оскорбление чести и достоинства. Тем временем антиправительственные акции продолжились. В феврале в сети появились очередные записи телефонных бесед премьера, по которым можно было бы судить о глубине коррупции в турецком руководстве. Противники премьера надеялись, что коррупционный скандал позволит серьезно пошатнуть позиции правящей партии и добиться отставки правительства.

Предвыборный политический расклад

Обострение противоречий внутри ПСР самым серьезным образом повлияло на политический расклад в преддверии муниципальных выборов в Турции. Критики Эрдогана из движения «Хизмет» избегали сотрудничества с другими политическими силами, призывая своих сторонников лишь голосовать против ПСР. За годы политического доминирования ПСР в стране практически не осталось исламской оппозиции, все противостояние велось по линии «религиозные» против «светских», причем место последних уверенно держит НРП.

Именно она выставила на выборах 30 марта главных конкурентов кандидатам от ПСР в Стамбуле, Анкаре и Измире и даже претендует на оставшийся в

литическом вакууме исламский электорат. Если ранее НРП обращалась к светскому, леволиберальному и недовольному ростом влияния ислама избирателю, то сейчас — и к религиозному, разочаровавшемуся в политике ПСР. Перед выборами из агитационных автобусов НРП раздавали брошюру, раскрывающую образ Ататюрка как верующего мусульманина, а на пост главы администрации стамбульского района Ускюдар претендовал бывший муфтий и имам мечети Султанахмет.

Правящая партия переживает столь же серьезную трансформацию. Как известно, движение «Хизмет» было одним из главных инициаторов процесса по делу «Эргенекон» и «Бальоз», в результате которого по обвинению в организации военного переворота в заключении оказались тысячи военных, журналистов и работников сферы высшего образования. В январе Эрдоган одобрил проведение повторного судебного процесса, который мог бы закончиться снятием судимости или снижением сроков заключения, а за три недели до выборов из-под стражи был освобожден бывший глава генштаба Турции И. Башбуг, осужденный на пожизненный срок. Замечено также, что в своей предвыборной агитации Р. Т. Эрдоган все чаще стал обращаться к теории заговора, чтобы объяснить происходящие в стране события. Агитационные материалы его партии, пестрящие обвинениями в адрес Ф. Гюлена, намекают и на то, что у того есть «хозяева» — Израиль и США. Таким образом ПСР пытается привлечь к себе светский левонационалистический антизападный электорат.

Остальные партии Турции, согласно сообщениям рейтинговых агентств, не привлекают достаточного внимания избирателей, чтобы всерьез рассчитывать на свое вмешательство в «битву гигантов».

Политические итоги выборов

Перед выборами Р. Т. Эрдоган пошел на самые серьезные меры для противодействия возможным провокациям. Были отключены популярные социальные сети, площадь Таксим в Стамбуле оцепила полиция. Власти ждали попыток повторения «майдана» в Турции, однако никаких массовых выступлений не было. Народ в целом спокойно отнесся к результатам голосования.

На выборах глав местных администраций ПСР набрала 43,13 процента голосов, НРП — 26,45 процента,

ПНД — 17,76. В голосовании за мэров крупных городов ПСР — 45,54 процента, НРП — 31,04, ПНД — 13,65. В выборах приняли участие более 43,5 миллионов граждан, таким образом, явка составила более 89 процентов. По сравнению с предыдущими местными выборами 2009 года процент поддержки ПСР даже увеличился на 4,7 процента. Оппозиционные партии также могли похвастаться ростом своей популярности: НРП — на 3,3 процента, ПНД — на 1,79. ПСР удалось сохранить за собой посты мэров крупнейших городов — Стамбула и Анкары. В Измире и Анталье традиционно победили кандидаты от светской оппозиции.

Р. Т. Эрдоган объявил о победе правящей партии на муниципальных выборах и даже о «рождении новой Турции». Однако ажиотаж вокруг выборов стал следствием серьезной внутриполитической борьбы. Оппозиционные кандидаты в Стамбуле и Анкаре отстали от лидеров всего на несколько процентов, что говорит о расколе в обществе. ПСР набрала голосов меньше, чем рассчитывала, то есть менее 50%. Можно предположить, что пик популярности партии уже пройден, а президентские выборы в августе 2014 года станут очередной схваткой между руководством страны и оппозицией.

В любом случае Турцию ждет очень трудный год. Будем надеяться, что турецкие политики проявят мудрость и не ввергнут страну в пучину кровавого гражданского противостояния подобно своим коллегам из соседних арабских и постсоветских стран. Страна нуждается в национальном примирении, первый шаг к которому, по нашему мнению, следует сделать самому турецкому руководству. Это примирение должно начинаться с публичного раскаяния лидеров в совершенных преступлениях, добровольной выдачи подозреваемых и организации над ними открытого судебного процесса. Лично я верю в то, что все поднявшие Турцию на немыслимую ранее высоту завоевания последних 12 лет могут быть сохранены только в случае примирения между двумя главными общественно-политическими силами страны, создавшими ПСР: сторонниками традиционных суфийских братств и джемаатом Ф. Гюлена. И те и другие имеют достаточно сторонников и для того, чтобы не превратить жизнь страны в ад, и чтобы, в очередной раз согласовав свои действия, работать и далее сообща над ее процветанием. Р. Т. Эрдогану следует, как мне кажется, отказаться от амбиций халифа и самодержавного султана и хотя бы ненадолго стать смиренным дервишем. Раздать золото нищим, всех простить и пригласить как равных за примирительный дастархан. В великой истории Османской империи было множество подобных примеров. Почитаемый и Р. Т. Эрдоганом, и Ф. Гюленом Джелаладдин Руми в своей жизни дважды отказывался от земных благ и полностью ввергал свою судьбу в руки Всемогущего Аллаха. Именно поэтому он стал тем самым Руми, а не безвестным богатым и успешным ректором медресе навсегда ушедшего от нас средневекового государства. Премьеру нужно сделать этот шаг хотя бы единожды.